СИЛЬНАЯ, САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ, СВОБОДНАЯ...

В детстве Клод считала себя гадким утенком и была настоящим сорванцом. Она предпочи­тала проводить время в компании мальчишек, не­редко становясь зачинщицей очередной дворовой потасовки. Девочка мечтала о путешествиях по Са­харе, о какой-то необыкновенной, яркой и роман­тичной жизни.

Ее отец, сын сицилийских коммерсантов, рабо­тал инженером на железной дороге в Тунисе, кото­рый тогда был еще французской колонией. Он пре­красно говорил на сицилийском диалекте итальян­ского и на французском, а также на арабском. Способность к языкам передалась одной из его до­черей по наследству. Сицилийские корни были и у матери, рожденной в семье корабелов.

...Семнадцатилетняя Клаудиа продавала биле­ты на благотворительный бал, во время которого выбирали самую красивую итальянку Туниса. Она и думать не думала о конкурсе. Клод не успела опомниться, как на нее надели ленту победительни­цы. Призом явилась поездка на Венецианский кинофестиваль 1957 года. Это признание придало девушке уверенности в себе, и она решила, что ее судь­ба — быть актрисой. Она уехала в Рим и поступила учиться в Экспериментальный киноцентр. В Риме ее заметили кинорежиссеры и один за другим стали предлагать сниматься. Она же отвергла все предло­жения, т. к. в Тунисе ее ждал возлюбленный, с ко­торым она не хотела разлучаться. Как оказалось, совершенно напрасно...

Со времени съемок этого фильма продолжается ее долгая дружба с Аленом Делоном. Хотя поначалу отношения между ними, судя по всему, не были столь безоблачными: «Ален был уверен в себе, в своей неотразимости и,  конечно же, сексуальности. Они с Лукино заключили тайное соглашение: Делон заявил, что я очень скоро упаду в его объятия. Но я разгадала их маневр и сумела выкрутиться: разве могла я позволить кому-нибудь считать себя дуроч­кой, не способной устоять перед чарами Делона? В результате Лукино стал ценить меня больше: он понял, что я не девчонка, а сильная женщина, — сильные женщины ему всегда импонировали».

Через много лет актеры встретились на одной из акций, во время которой показывали фрагменты из «Леопарда». Делон показался Клаудии нежным и ласковым: «На протяжении всего вечера он держал меня за руку, а увидев себя на экране, так сжал ее, что едва косточки не сплющил.  Я подумала, что Ален сохраняет нежность и душевность — я могу и хочу это засвидетельствовать — по отношению к людям, с которыми он делил лучшие, счастливые годы своей жизни и карьеры. Такой он и со мной, потому что я напоминаю ему о самых светлых мо­ментах его жизни».

«А потом был фильм с Жан-Полем Бельмондо — «Картуш», — рассказывает Клаудиа. — Он -  один из очень немногих моих коллег, с которым  меня была маленькая любовная интрижка, очень короткая и прошедшая без последствий». Призна­ние очень откровенное и в то же время загадочное...

В 1973-м Клаудиа встретилась с режиссером Паскуале Скуитьери, в которого влюбилась сразу и бесповоротно. «Паскуале был красив: прекрасные серые глаза, светившийся во взгляде живой и иро­ничный ум. В общем, это был беспокойный человек, отличавшийся от всех, кого я знала, и к тому же не признающий никаких условностей... Да-да, я по­нимаю: за мной ухаживало столько красавцев, но до этого момента мне никто не был нужен».

Поначалу ее муж отказывался верить, что это серьезно, но когда Клаудиа покинула его, ему приш­лось смириться. «То ли из мести, то ли по злобе Кристальди позаботился, чтобы вокруг меня образовалась пустота, и я довольно долго оставалась без рабо­ты», — рассказывала актриса. Ситуация осложнилась тем, что сын Клаудии, Патрик, считал Кристальди отцом и был очень привязан к нему. После развода матери с отчимом он несколько лет пытался устано­вить контакт с продюсером, но тщетно: расставшись с женой, тот больше не желал знать приемного сына, которого когда-то даже усыновил...

Карьера Паскуале тоже оказалась под угрозой — ведь он посмел отбить подругу у самого могуществен­ного Кристальди! Еще недавно пользовавшийся успе­хом кинорежиссер в одночасье стал безработным: ни­кто из продюсеров не решался сотрудничать с ним. У влюбленных наступили не самые лучшие дни, Паскуале постоянно упрекал Клаудиу, что она испортила ему карьеру.

Впрочем, вскоре все нормализовалось, Кардинале охотно и много снимали в Америке, хотя и неоднократно предлагали изменить внешность. В соответствии с голливудскими стандартами красоты считалось, что у актрисы слишком полное лицо. В свое время подобную проблему легко решили даже со знаменитой Марлен Дитрих, которая согласилась удалить несколько боковых зубов, чтобы приобрести «аристократически» впалые щеки. Кардинале не хо­тела, чтобы ее лицо превращалось в маску, никогда не сидела на диетах и отказывались даже от самых, на первый взгляд, безобидных косметических операций. И в конце концов победила.

Со временем в жизни прекрасной Кардинале все наладилось. В сорокалетнем возрасте она родила дочь, также названную Клаудией. В течение многих лет она оставалась спутницей Паскуале Скуитьери. «Он, ненавидящий «звездную болезнь», протянул мне руку и помог спуститься с пьедестала. Я пере­стала быть Дивой, я открыла в себе женщину и стала задумываться над тем, что собой представляю как личность, и вообще над женским вопросом».

В свое время Клаудиа переехала в Париж для того, чтобы дочь получила образование во Фран­ции. Паскуале же остался в Риме. «Он ушел в поли­тику, но надеется выкраивать время и для работы в кино, — говорила о нем актриса. — Мы встречаемся при любой возможности, а она предоставляется до­вольно часто. То он приезжает ко мне, то я езжу к нему. Мы — два свободных человека, решивших всегда быть вместе. Я нахожу это прекрасным».

Клаудиа уже бабушка довольно взрослой внуч­ки. Своего возраста она не скрывает и так и не отва­жилась сделать пластическую операцию. «Повсюду вижу их убийственные результаты,— говорит ак­триса. — Например, две недели назад я была в Лос-Анджелесе на вечере, на котором собрались 300 «звезд». Если бы вы видели, как все эти женщины похожи друг на друга! Пластическая операция де­лает из лица маску».

«Я не встречал другой актрисы, которая бы так заботилась о чистоте и порядочности биографий своих героинь», — сказал о Клаудии известный итальянский режиссер Витторио Де Сика.

«Она единственная нормальная актриса в этом стаде неврастеничек и истеричек», — в свое время изрек когда-то влюбленный в нее Марчелло Мастроянни.

 А Клаудиа признавалась: «Быть красивой женщи­ной не так уж просто и легко. В кинематографе кра­сота приносит много боли и горя. Актриса должна быть по характеру сильной, самостоятельной, сво­бодной. Однако добиться этого не так уж и легко...»

Надо признать, что ей самой это удалось в пол­ной мере.