Добрый солнечный фильм по одноименному произведению Аркадия Гайдара
Создатели:
Режиссер
Майя Маркова
Виктор Храмов
Оператор
Лев Бунин
Марк Волынец
Сценарий
Виктор Храмов
В ролях
Юрий Горобец
Светлана Жгун
Любовь Чумакова
Борис Чирков
Светлана Харитонова
Аркадий Гайдар (1904-1941) - замечательный советский детский писатель. 22 января 2014 года исполнилось 110 лет со дня его рождения. За последние 25 лет много шелухи и грязи было сказано о нем. Все это можно оставить в стороне или для тех, кому нравится сладко прижмуривать глазки, говоря о сложной истории нашей страны. Книги Гайдара всегда учили детей доброте, справедливости, верности и взаимопониманию.
Фильм "Голубая чашка" - экраницация одноименного рассказа Гайдара. В этой истории ее герои понимают, что можно забыть мелкие обиды и подозрения, если есть любовь, взаимоуважени и готовность пойти навстречу друг другу. Но для этого Светлане и ее папе нужно было совершить "далекое путешествие" и повидать многих людей.
Немного киноиллюстраций к "Голубой чашке".
Мне тогда было тридцать два года. Марусе двадцать девять, а дочери нашей Светлане шесть с половиной. Только в конце лета я получил отпуск, и на последний теплый месяц мы сняли под Москвой дачу. Мы со Светланой думали ловить рыбу, купаться, собирать в лесу грибы и орехи. А пришлось сразу подметать двор, подправлять ветхие заборы, протягивать веревки, заколачивать костыли и гвозди. Нам все это очень скоро надоело, а Маруся одно за другим все новые да новые дела и себе и нам придумывает. Только на третий день к вечеру наконец-то все было сделано. И как раз, когда собирались мы втроем идти гулять, пришел к Марусе ее товарищ - полярный летчик.
Они долго сидели в саду, под вишнями. А мы со Светланой ушли во двор к сараю и с досады взялись мастерить деревянную вертушку.
Но Маруся сразу же нас заметила, подняла голову и крикнула: - Вы зачем это, негодные люди, на крышу залезли? На дворе уже сыро. Светлане давно спать пора. А вы обрадовались, что меня нет дома, и готовы баловать хоть до полуночи. - Маруся, - ответил я, - мы не балуем, мы вертушку приколачиваем. Ты погоди немного, нам всего три гвоздя доколотить осталось. - Завтра доколотите! - приказала Маруся. - А сейчас слезайте, или я совсем рассержусь. Переглянулись мы со Светланой. Видим, плохо наше дело. Взяли и слезли. Но на Марусю обиделись.
А утром - еще новое дело!
Только что мы проснулись, подходит Маруся и спрашивает: - Лучше сознавайтесь, озорной народ, что в чулане мою голубую чашку разбили! А я чашки не разбивал. И Светлана говорит, что не разбивала тоже. Посмотрели мы с ней друг на друга и подумали оба, что уж это на нас Маруся говорит совсем напрасно. Но Маруся нам не поверила. - Чашки, - говорит она, - не живые: ног у них нет. На пол они прыгать не умеют. А кроме вас двоих, в чулан никто вчера не лазил. Разбили и не сознаетесь. Стыдно, товарищи!
- А давай-ка, Светлана, надень ты свое розовое платье. Возьмем мы из-за
печки мою походную сумку, положим туда твое яблоко, мой табак, спички, нож, булку и уйдем из этого дома куда глаза глядят.
Подумала Светлана и спрашивает:
- А куда твои глаза глядят?
- А глядят они, Светлана, через окошко, вот на ту желтую поляну, где
пасется хозяйкина корова. А за поляной, я знаю, гусиный пруд есть, а за
прудом водяная мельница, а за мельницей на горе березовая роща. А что там за горой, - уж этого я и сам не знаю.
И встречались Светлане с папой по дороге разные истории. Мальчишки, обзывавшие другого фашистом за то что он плохо говорил о девочке из Германии:
"Дура, жидовка! Чтоб ты в свою Германию обратно провалилась!". Светлана же назвала его просто дураком.
И сторож - мудрый человек.
Странные я слышу разговоры, - двигаясь вперед, сказал бородатый
старик. - Видно, я шестьдесят лет прожил, а ума не нажил. Ничего мне не
понятно. Тут, под горой, наш колхоз "Рассвет". Кругом это наши поля: овес,
гречиха, просо, пшеница. Это на реке наша новая мельница. А там, в роще,
наша большая пасека. И над всем этим я главный сторож. Видал я жуликов,
ловил и конокрадов, но чтобы на моем участке появился хоть один фашист - при
советской власти этого еще не бывало ни разу. Подойди ко мне, Санька -
грозный человек. Дай я на тебя хоть посмотрю. Да постой, постой, ты только
слюни подбери и нос вытри. А то мне и так на тебя взглянуть страшно.
И учения армейские повстречали путешественники, и веселых женщин на телеге. И про акул поговорили, и со "злобным" Полканом подружились, и лягушек Светлана боялась в болоте, и песни боевые пела. Чего только не было за этот летний, еще мирный день.
А Марусю Светлане жалко стало, когда папа рассказал историю их знакомства.
Было тогда нашей Марусе семнадцать лет. Напали на их городок белые,
схватили они Марусиного отца и посадили его в тюрьму. А матери у ней давно
уж не было, и осталась наша Маруся совсем одна...
- Что-то ее жалко становится, - подвигаясь поближе, вставила Светлана.
- Ну, рассказывай дальше.
- Накинула Маруся платок и выбежала на улицу. А на улице белые солдаты
ведут в тюрьму и рабочих и работниц. А буржуи, конечно, белым рады, и всюду
в ихних домах горят огни, играет музыка. И некуда нашей Марусе пойти, и
некому рассказать ей про свое горе...
И подумала Маруся: "Убегу я через степь в город Белгород. Там стоит Красная
Армия товарища Ворошилова. Он, говорят, очень храбрый. И если попросить, то,
может быть, и поможет".
А того не знала глупая Маруся, что не ждет никогда Красная Армия, чтобы
ее просили. А сама она мчится на помощь туда, где напали белые. И уже близко
от Маруси продвигаются по степи наши красноармейские отряды. И каждая
винтовка заряжена на пять патронов, а каждый пулемет - на двести пятьдесят.
Ехал я тогда по степи с военным дозором. Вдруг мелькнула чья-то тень и
сразу - за бугор. "Ага! - думаю. - Стой: белый разведчик. Дальше не уйдешь
никуда".
Ударил я коня шпорами. Выскочил за бугор. Гляжу - что за чудо: нет
белого разведчика, а стоит под луной какая-то девчонка. Лица не видно, и
только волосы по ветру развеваются.
Соскочил я с коня, а наган на всякий случай в руке держу. Подошел и
спрашиваю: "Кто ты и зачем в полночь по степи бегаешь?"
А луна вышла бо-ольшая, большущая! Увидала девчонка на моей папахе
красноармейскую звезду, обняла меня и заплакала.
Вот тут-то мы с ней, с Марусей, и познакомились.
Тогда и было решено простить "глупую Марусю" за голубую чашку и полярного летчика и вернуться домой (с подаренным котенком).
Да и Маруся - совсем не глупая. Все понимает. И вертушку на крышу устанавливает.
...А потом был вечер. И луна и звезды.
Долго втроем сидели мы в саду, под спелой вишней, и Маруся нам
рассказывала, где была, что делала и что видела.
А уж Светланкин рассказ затянулся бы, вероятно, до полуночи, если бы
Маруся не спохватилась и не погнала ее спать.
- Ну что?! - забирая с собой сонного котенка, спросила меня хитрая
